" И тогда раздался голос Крума:
- Крусио!
Воздух мгновенно огласился воплями Седрика. Гарри, вне себя от ужаса, бросился вперёд по своей дорожке, пытаясь найти переход на дорожку Седрика. Но не нашёл, и тогда снова попытался воспользоваться Раскидальным заклятием. Его воздействие оказалось не слишком эффективным, но всё же прожгло в кустах небольшую дыру, куда Гарри смог просунуть ногу. Он пинал толстые сучья до тех пор, пока не проделал отверстие побольше. Потом продрался сквозь него, порвав робу, и, повернув голову направо, увидел корчащегося на земле Седрика и стоящего над ним Крума.
Гарри окончательно выбрался из кустов и наставил палочку на Крума, в это время как тот повернул на шум голову. И бросился бежать.
- Ступефай! - закричал Гарри.
Заклятие попало Круму в спину; он встал как вкопанный, а после упал лицом в траву и остался лежать неподвижно. Гарри бросился к Седрику. Тот больше не корчился, но лежал тяжело дыша, прижав ладони к лицу."
Из книги Гарри Поттер и кубок огня
- Кость отца, без ведома данная, возроди своего сына!
        Могильный холм под ногами у Гарри дал трещину. Замерев от ужаса, Гарри следил, как, повинуясь заклинанию Червехвоста, в воздух взвилось, а потом мягко просыпалось в котёл лёгкое облачко пыли. Алмазная поверхность, зашипев, взбурлила. Во все стороны полетели искры. Жидкость приобрела яркий, ядовито-голубой цвет.
        Червехвост почему-то принялся всхлипывать. Он достал из-под робы длинный, тонкий, сверкающий серебряный клинок. Голос его сорвался на отчаянные всхлипы:
        - Плоть - слуги - с ж-желанием данная - оживи - своего господина!
        Он вытянул перед собой правую руку - ту, на которой не было пальца. Потом крепко сжал левой рукой кинжал и широко замахнулся.
        За секунду до того, как это случилось, Гарри догадался, что намерен сделать Червехвост - и изо всех сил зажмурился, но у него не было возможности заглушить крик, пронзивший тишину ночи, пронзивший самого Гарри, словно это его ударили кинжалом. Он услышал, как что-то упало на землю, услышал страдальческие хрипы Червехвоста, затем отвратительный всплеск, как будто что-то бросили в котёл. Гарри не смел взглянуть на это... но зелье стало ярко-красным, свет от него проникал даже под закрытые веки...
        Червехвост стонал, задыхался в агонии. И только почувствовав на лице его прерывистое дыхание, Гарри понял, что тот стоит прямо перед ним.
        - К-кровь врага - силой отобранная - воскреси - своего противника!
        Гарри не мог ничего предпринять, чтобы предотвратить то, что сейчас произойдёт... опустив глаза, он безо всякой надежды рвался из пут... потом увидел сверкающий клинок в дрожащей, ныне единственной, руке Червехвоста. Почувствовал, как лезвие входит в сгиб правой руки. По рваному рукаву робы заструилась кровь. Червехвост, стонущий от боли, порылся в кармане, достал стеклянный фиал, поднёс к порезу и накапал в него крови.
        Затем, спотыкаясь, вернулся к котлу и вылил туда кровь Гарри. Жидкость мгновенно сделалась ослепительно белой. Червехвост, завершив свою работу, упал у котла на колени, а после повалился набок и остался лежать на земле, задыхаясь от рыданий, баюкая обрубок руки.
        Котёл бурлил, рассыпая во все стороны яркие алмазные искры, такие ослепительные, что из-за них всё остальное делалось бархатно-чёрным. Больше ничего не происходило...
        Пусть ничего не получится, думал Гарри, пусть бы он утонул...
        И вдруг, внезапно, бурление улеглось, искры исчезли. Из котла повалили клубы белого пара, скрыв собою всё вокруг, так что Гарри не видел больше ни Червехвоста, ни Седрика, ничего, кроме висящего в воздухе тумана... всё пошло не так, подумал он... оно утонуло... пожалуйста... пожалуйста, пусть будет так, что оно умерло...
        Но тут, сквозь туман, он различил - и его окатило волной ледяного страха - медленно поднимающийся над котлом чёрный силуэт высокого, худого, похожего на скелет человека.
        - Одень меня, - приказал из пара высокий ледяной голос, и Червехвост, стеная, всхлипывая, по-прежнему нянча изуродованную руку, торопливо схватил с земли чёрные одеяния и одной рукой облачил в них своего господина.
Внезапно фигура растаяла так словно ничего и не было. Несколько мгновений на кладбище царило молчание, а потом начали раздаваться негромкие предположения что же пошло не так. 
- Хвост, ты всё добавил что надо?
Бедный Питер побледнел, став белее мела и промямлил
- Ну ещё надо было добавить то чем Лорд дорожил или что любил, но у него ведь ничего такого не было.
Питтегрю корчась, упал под посланным кем-то круцио и фигуры в чёрных плащах стали исчезать дизаппарируя с кладбища. Они непременно попытаются ещё, но не сейчас.
Гарри с помощью кубка возвращается в Хогвартс и узнает, что Каркаров обвинил его и покойного Седрик в нападении на Крама с целью получить победу. Поттер рассказывает о произошедшем на кладбище и о том, что Крам использовал запрещённое заклинание. Дамблдор предлагает директору Дурмстранга немедленно покинуть Хгвартс и не предъявлять никаких претензий. Каркаров уходит со словами о том, что Дамблдор ещё пожалеет о своём решении.

Игорь Каркаров зная о проваленной попытке возродить Лорда  пытается связать с остальными пожирателями смерти и вернуться к ним. Во время написания письма Люциусу Малфою, который согласился встретиться с ним, Каркаров призывает дух  основателя Дурмстранга помочь ему отомстить. Игроь и сам не знает о том что ещё при жизни Гизельхер, поклялся что если его ученики, бывшие или будущие, минимум три, дабы не было предвзятости, попросят у него помощи в мести, то он возродится. Тем более не знал директор, что просили основателя отомстить Дамблдору ещё двое: Геллерт Гриндевальд, преданный другом и Виктор Крам, чувствующий себя оскорблённым. Итак Гизельхер чудом выживший  когда-то в дворце Кримхильды, знающий где спрятан клад Нибелунгов, теперь в теле Игоря Каркарова.  А что будет дальше, зависит только от вас.